Ага. Понял, что тут нужно одно важное уточнение. Мне задали очень узловой вопрос: а как и почему вообще возможна такая ситуация, что страна говорит "иди и убей вот того чувака в других цветах формы" - и кто-то вдруг готов почему-то выполнить этот приказ. Что это с ним? Он безумен? Ради чего вдруг он готов по приказу какого-то государства взять оружие и убивать? Не достойнее ли этого маньячества любой ценой избежать? Это какое-то проявление слепой животной агрессии в человеческой природе?
Мне кажется, что тут всё немного сложнее.
Государство есть сложная система обоюдных общественных договоров. Оно существует само по себе потому и оттого, что мы пока что не можем обеспечить себе все потребности сами - не развиты у нас настолько средства производства, чтобы можно было поддерживать своё существование самостоятельно, без помощи огромного структурированного социума. Я, кстати, не считаю, что это так уж хорошо; где-то внутри идея самостоятельных анархических коммун, обеспеченных за счёт широкой автоматизации всего, чего только можно, кажется мне идеалом. Но сейчас де факто это не так. Чтобы иметь медицину, социальную поддержку, опеку закона, структуру деятельности, любой, включая творческую или научную, нам всё ещё нужно очень сложное производство, которое в свою очередь нуждается в колоссальной системе организации.
И государство это делает. Хуже ли, лучше - но оно справляется с этим. Скажем так, когда оно с этим НЕ справляется, оно обычно начинает распадаться и рушиться, и никто такое государство поддерживать не будет.
Но в обмен государство требует от нас чего-то. Это в первую очередь постоянные отчисления в общак - часть каковых отчислений, конечно, поступает в личные лапы людей, захвативших верхний контроль, но часть при этом постоянно уходит-таки вот на эту общую поддержку. Опять же, если это не так, если власть забирает лично себе слишком много, то в стране начинают гореть бунты и делаться революции - всегда так было.
Во вторую очередь государство требует от подданных быть готовыми при необходимости прикрыть его территорию и защитить её с оружием в руках. Просто потому, что мир всё ещё насыщен агрессией в достаточной степени, и понятие "внешней угрозы" существовало и существует. Если государство обладает определёнными ценностями - может найтись тот, кто эти ценности хочет отнять; и поскольку ценности, которыми владеет государство, хотя бы в какой-то степени тратятся на поддержку жизни граждан, то кажется логичным, что и оборона этих ценностей является коллективной ответственностью граждан.
ОБОРОНА здесь ключевое слово. Никто и никогда не призывает людей - по крайней мере сейчас - "а давайте мы по приколу нападём на соседа". Даже Гитлер так не делал. Хотя именно что напал на соседей. Вся официальная риторика Третьего Рейха делилась на "они вот-вот нападут на нас и уничтожат, если мы им не помешаем" и "они УЖЕ (Первая Мировая) отняли у нас критически ценные нам штуки,и мы будем страдать и вымирать, если этого не исправим, они лишили нас пространства для жизни, и поэтому ваши дети умирали от голода, а государство не могло им помочь".
И само по себе это кажется, ну, логичным. Если мы вместе живём в каком-то договоре, если на самом деле мы пользуемся некими благами, которые обеспечивает нам этот договор - то очень неплохо бы нам и вместе защищать пространство этого договора. Но вот дальше начинается, конечно, дьявольски сложная хрень. Есть ситуации и пути, при которых вот эта обязанность защиты в головах у людей начинает деконструироваться.
Первое и самое очевидное: а что, если государство не справляется со своими функциями обеспечения жизнедеятельности граждан - или даже и не пытается справляться? Если человек живёт в государстве на правах раба, жертвы эксплуатации; если он всё время отдаёт государству свою силу и время, а получает кукиш; если государство относится к нему как к бесправному ресурсу? Ну что ж, тогда ничего удивительного нет в том, что и свою часть договора человек выполнять не хочет. Ах, нас завоюют враги? Да пусть завоёвывают! Может быть, моя лично жизнь от этого станет ЛУЧШЕ, а не хуже, потому что хуже-то уже куда! - так рассуждает человек, и это тоже можно понять. И случаев таких в истории была масса: когда государство доводило свой народ до такого состояния, что тот и воевать-то за него не хотел.
Второе, более тонкое. А если в целом у меня всё в порядке, я нормально живу, но при этом я реально считаю, что вот эта война - не нужна? Если я считаю, что для жизни в государстве эта война не необходима, более того - вредна? Что она неправедна по самой своей природе, что государство ведёт войну безо всякой разумной цели, не защищая себя и меня, а, скажем, удовлетворяя амбиции безумного тирана?
Но вот тут вступает в дело тот самый адский вопрос картины мира. Потому что вот именно тут начинается история про "я так вижу" - и гражданский раскол общества. Собственно, в той самой Первой Мировой мы же это очень явно пережили.
Ответ и выбор тут - если уж я считаю, что государство здесь предельно неправо и действует всем нам, гражданам, во вред - это действительно, пожалуй, эмиграция. Задолго до любой мобилизации, ещё когда только начинается вот эта война, считаемая мною неправой. Выйти из системы договора, отказаться от договора, подписать другой договор. Отказаться от благ, которые государство мне предоставляет - и, следовательно, уйти от обязанности их защищать.
Именно поэтому я так много говорю о картинах мира. Потому что ситуация тут очень неоднозначная; потому что вот прямо сейчас для кого-то происходит борьба за жизненные ценности государства, которое при этом относилось к гражданам приемлемо и давало им немалые возможности. А для кого-то происходит бессмысленный и кровавый конфликт, который ни государству, ни его гражданам не нужен. А кто-то считает, что государство относилось к нему безобразно, не давало ему нужных благ, и поэтому он ничего ему не должен. Но все три эти картины мира существуют одновременно - и в каждом случае человек делает этический и событийный выбор, опираясь на одну из этих картин.
P.S. И ещё. Никакая внутренняя необходимость не обязывает даже пошедшего на войну вести себя там подробно агрессивному скоту. Согласиться взять в руки оружие - не равно согласиться совершать военные преступления. Случаев, когда вполне патриотичный солдат при этом отказывался выполнять преступный приказ, тоже множество в истории. Или хотя бы просто случаев, когда солдат щадит сдающихся и не обижает мирных. И это тоже во многом зависит от того, какую картину мира и себя в мире человек с собой на войну принёс; и далеко не любой, кто соглашается по слову государства убить вражеского солдата, автоматически становится чудовищем, готовым убить кого угодно. Это тоже важно помнить.